Сургутская трибуна выпуск №61 (9144) за 2 апреля 1999 года.

Газета не единожды писала о том, что в городе растет число детей, от которых отказались их родители. Однако тема эта только информацией исчерпана быть не может. Потому решили продолжить разговор и встретились со специалистами управления опеки и попечительства.

В кабинете сидела молодая женщина с отрешенным взглядом. Месяц назад она оставила двух своих дочерей у здания детского дома, да так и не вернулась за ними. А тут вдруг решила узнать, как же девочки пристроены. Из ее рассказа выходит, что она с детьми приехала в Сургут по вызову мужа, который здесь на заработках.

Однако мужа встретить не получилось. Не знает ни места его работы, ни где он проживает. Самой податься некуда, да тут еще и дети. И женщина надумала отказаться от них «на время» - как она уточняет, на два месяца. А потом, мол, заберу. На заявлении ее рука, не дрогнув, выводит: «Предупреждена о том, что в случае моей неявки до указанного срока буду лишена родительских прав».

- Обычно родителей, которые таким же образом подкидывают своих детей, разыскивают с помощью милиции, - рассказывает начальник отдела по учету и устройству детей, оставшихся без попечения родителей, Людмила Ивановна Малафеева. - А тут женщина явилась сама. Но вряд ли она вернется за детьми. На самом же деле мать бросила их по договоренности с мужем. Кроме того, совершенно не следила за здоровьем своей старшей дочери, страдающей врожденным пороком сердца. Получала на нее пособие, а лекарств, необходимых для лечения девочки, не покупала. Ей грозит уголовная ответственность по ст. 156 УК за жестокое обращение с детьми.

Случаи подкидывания детей давно уже перестали быть редкостью для специалистов управления опеки и попечительства. Только за март этого года зарегистрировано шесть брошенных детей. Оставляют ребятишек у детского дома, киосков, в подъездах жилых домов. Но чаще всего отказываются от детей прямо в роддоме. Заполняют там отказное заявление и почти во всех случаях указывают одну причину: «Тяжелое экономическое положение. Невозможность содержать ребенка».

Одна юная мама сбежала из роддома, оставив ребенка и даже не написав заявления. Работники управления опеки разыскали ее адрес в надежде, что все еще поправимо и это был лишь временный нервный срыв матери. Но наткнулись на настоящий притон наркоманов. На «мамашу» было больно смотреть: глядит туманным взором и понять не может, о чем же толкуют. «Ребенок? Ах, ребенок... Ну, оставила ребенка, и что?»

Этому малышу, как и всем другим отказникам, имена придумывают уже в управлении опеки.

- А по какому принципу вы имена подбираете? - полюбопытствовала я. - Может, в алфавитном порядке, по указателю имен?

- Да нет, - смеется Наталья Георгиевна Моминова, - по принципу души. Смотрю на ребеночка и чувствую, что ему подойдет именно такое имя. Вот эта девочка - Оля, а не Таня, не Марина. А если ребеночек явно выраженной восточной национальности, то Ильдар, Марат.

Но, к сожалению, ильдары, айгули, ашоты, брошенные своими мамами, не пользуются спросом при усыновлении. И это несмотря на то, что желающих взять ребенка в семью гораздо больше, чем брошенных детей.

- В нашем городе существуют национальные диаспоры - татарская, азербайджанская... Хотелось бы с их помощью как-то устроить этих малышей. Ведь они оказываются просто никому не нужными. Дело в том, что почти все пары, стоящие в очереди на усыновление, - русские, украинцы. Конечно же, им хочется и ребенка взять той же национальности, что и они сами.

Новым родителям, кроме того, хочется, чтобы младенец (а самые востребованные усыновителями дети - младенцы до одного года) был похож на них внешне. Некоторые перебирают: и носик-то у малыша не такой, и глазки вроде не того цвета... Безусловно, всем также хочется, чтобы ребенок был здоровенький. Да только где ж таких возьмешь? По статистике, в Сургуте лишь один ребенок из десяти рождается здоровым. И это среди детей желанных.

А что говорить про нежеланных, которых, прежде чем бросить, в течение всей беременности вытравливают из себя? О каком здоровье отказных детей может идти речь, если их родители, как правило, - алкоголики, наркоманы и малыши рождаются уже с наркотической зависимостью и слабым иммунитетом. Некоторые из рожениц - приезжие из других городов и стран ближнего зарубежья. Как правило, у них нет ни прописки, ни нормального жилья, ни постоянного заработка, следовательно, и средств на нормальное питание в течение беременности.

Да что там говорить, отказываются от детей даже благополучные семьи по причине тяжелых врожденных заболеваний ребенка - порока сердца, болезни Дауна, гидроцефалии. Участились случаи врожденного сифилиса, много недоношенных детей. Или вот девочка родилась пятимесячной - врачи все силы приложили, чтобы выходить ее, а через год девочке был поставлен диагноз «детский церебральный паралич». К тому времени ребенок был уже в новой семье. К счастью, приемные родители успели к ней привязаться и не потребовали отмены усыновления.

Бывает, отказываются от близнецов. Конечно, очень желательно не разлучать таких детей, но устроить сразу двоих в одну семью трудно. Усыновители не в восторге от таких предложений - одного-то ребенка поставить бы на ноги. Потому приходится иногда идти и на разлучение.

Как правило, женщины, бросающие своих детей, принимают это решение задолго до родов, и переубедить их практически невозможно. Но иногда родители возвращаются за своими малышами. Женщина родила мальчика, а муж ее в это время сидел в тюрьме. Не долго думая, она возьми да и откажись от сына. Вскоре папа из тюрьмы вышел и за голову схватился: «Что же ты наделала?!». Немедля пришел и забрал ребенка. Хорошо, успел до того момента, пока мальчика еще никто не усыновил.

А вот другой мамаше-отказнице повезло меньше. Она произвела на свет ребенка с врожденным сифилисом. Отказалась. А через три месяца одумалась: чувство материнства в ней проснулось. Вернулась, потребовала малыша обратно, но к тому времени ребенок был уже усыновлен. Естественно, ей отказали, ибо тайна усыновления охраняется законом.

У каждой мамы, отказавшейся от своего новорожденного, есть только месяц на раздумья. Первое время младенец находится в отделении патологии новорожденных, где проходит тщательное медицинское обследование, результаты которого, какими бы они ни были, предоставляются кандидатам в усыновители. И только после этого срока малыша переводят в социальные палаты детского неврологического отделения, где приемные родители выбирают себе мальчика или девочку. И, хотя новорожденных мальчиков всегда бывает больше, чаще почему-то выбирают девочек. Может, думают, что хлопот с ними меньше?

- Какие требования предъявляются к кандидатам на усыновление?

- Всех будущих пап и мам мы направляем в городскую психологическую службу, где они проходят специальное тестирование. Психологи проверяют, насколько пара готова к тому, чтобы взять на себя ответственность по воспитанию ребенка, а также консультируют о возрастных особенностях детей, рассказывают о том, с какими трудностями придется им столкнуться.

А трудности и проблемы возникают у многих, как, впрочем, и в обычных семьях. Только вот решаются они приемными родителями не всегда так, как родными. Первое время новые папы и мамы нарадоваться не могут на ребенка, холят его и лелеют. Да и сами работники прекрасно это видят во время патронажных визитов в эти семьи, регулярно проводимых в течение первых двух лет после усыновления. Но дети растут, и родителям приходится сталкиваться с особенностями несладкого переходного возраста подростков.

- Не могу я с ним больше возиться, - рыдает женщина, - совсем от рук отбился! Гены в нем сказываются. Склонен к бродяжничеству, начал хамить мне. Все, я от него отказываюсь!

Такие истерики не столь часто, но приходится выслушивать инспекторам управления опеки и попечительства. В глубине души некоторые приемные родители все же относятся к ребенку как к чужому и в трудные моменты начинают искать виноватых в ком угодно, но только не в самих себе. Конечно, легче все свалить на гены, а не на издержки воспитания. Легче опустить руки и отказаться от ребенка, чем вытаскивать его из передряг, решать вместе с ним его проблемы. Просто эти люди не пустили его к себе в душу, сердце, так и остались чужими.

Как и та мать, с которой я встретилась в управлении опеки и попечительства. Две ее дочки находятся сейчас в реабилитационном центре «Зазеркалье». Для них она - не чужая. Потому стоят девчушки у окна и смотрят на дорогу: когда же появится мама и заберет их домой?

Анфиса Галимова