Временные родители ломают душу ребенка

Все брошенные дети мечтают вновь обрести папу и маму. Поэтому с такой надеждой и заглядывают в глаза каждому посетителю детского дома: не за мной ли пришли? С детской наивностью они верят, что вместе с новыми родителями автоматически получат и их любовь. К сожалению, это не всегда так.

«Лишняя» Катя

Катенька стала сиротой, когда ей было три дня от роду. Молодая мамаша отказалась от всех прав на дочь и быстро покинула роддом.

На память о ней у девочки осталось только имя. В день, когда других новорожденных забрали домой, Катюшу отправили в дом малютки.

    А спустя два года ее удочерили молодые супруги, которые не могли иметь собственных детей. Света была учительницей, Владимир — военным летчиком.

    — Они часто ссорились, — рассказывает Светина мама. — А помирившись, начинали оправдывать семейные неурядицы отсутствием в их жизни маленького человечка. Сначала они думали, что бесплодна Светлана, но оказалось, что проблемы со здоровьем были у Владимира. Моя дочь его любила, вот и предложила усыновить чужого ребенка.

    Смешная голубоглазая малышка сразу привязалась к новым папе и маме. Да и они поначалу не чаяли души в девчушке — дарили игрушки, водили в цирк, баловали сладостями, на ночь читали сказки. Семейная идиллия. Но вскоре новоиспеченные родители с удивлением обнаружили, что появление Кати не разрешило их личных проблем. В результате, промучив друг друга два года, они грубо распрощались. А приемная дочь осталась с обозленной на несправедливость судьбы Светланой.

    «Зачем она мне, если брак распался?» — все чаще думала брошенная мужем женщина. Свету раздражали даже попытки девочки утешить ее: «Мамочка, ничего, что папа ушел, я буду любить тебя за двоих. А хочешь, расскажу тебе сказку о добром принце, который когда-нибудь заменит нам папу?»

    Вскоре «принц» действительно появился, Светлана вышла замуж и родила сына.

    — Я чувствовала, что Катя в моей новой семье лишняя, даже пробовала отдать ее Владимиру, но он отказался, — вспоминает Света. — Тогда я поняла, что должна вернуть девочку назад в детдом. Правда, долго не могла решиться, боялась признаться Кате, что она мне неродная. Понимаете, я не желала ей зла. Но и любить не могла!

    …В тот вечер Катя весело возилась с годовалым братишкой. Топая по ковру, малыш неожиданно упал и заревел. На его плач примчалась с кухни Света. Она ударила Катю полотенцем по лицу и закричала: «Я тебе не мама. Ты приемыш, мы взяли тебя из детского дома! Туда и отведем, чтобы ты не обижала моего родного сына». Это был их последний разговор. На следующее утро Светлана подала заявление об отказе от усыновления.

Чужие гены

    Взъерошенного, похожего на беззащитную пичугу трехлетнего Сашку Валентина Федоровна и Олег Леонидович усыновили после смерти 17-летней дочери Оли.

    — После выпускного бала подростки поехали кататься на машине и взяли с собой Оленьку, — рассказывает Олег Леонидович. — Из-за лихачества водителя случилась авария, и дочь погибла. Мы понимали, что заменить ее нельзя никем, но истосковались по детскому смеху, который, как нам казалось, мог как-то скрасить наше горе.

    Они догадывались, что «приручить» брошенного собственными родителями ребенка будет нелегко, тем более что усыновили они Сашу трехлетним и сразу заметили в нем некоторую агрессивность, обозленность. Но супруги считали, что смогут побороть эти качества родительской заботой и нежностью. Судя по медицинской карточке, мальчик был психически здоров...

    За свое родительское счастье они боролись 12 лет, тщательно скрывая от Саши, что он приемный. Пока однажды «добрые» люди не рассказали ему правду.

    С этого дня повзрослевший и набравшийся сил подросток при малейшем замечании со стороны родителей норовил их ударить, сопровождая рукоприкладство нецензурной бранью. Олег Леонидович, заступаясь в очередной раз за жену, не смог справиться с приемным сыном, который, рассвирепев, сломал ему ребра.

    — Возможно, в мальчике «заговорили» гены его биологических родителей, которые были алкоголиками, — размышляет Валентина Федоровна. — А может, мы сами немного виноваты, поскольку подсознательно все время сравнивали его с погибшей дочкой. Например, он учился плохо, а Оля была отличницей и т. п. Нет, мы старались никогда и ничем не выдавать этих своих мыслей, но, возможно, он что-то почувствовал. Долгое время мы старались перебороть его явную неприязнь и злобу терпением и лаской, но после драки с отцом вынуждены были просить суд отменить усыновление.

Спасение от одиночества

Трехлетняя Маринка жила в доме ребенка, пока туда не наведалась 42-летняя тетя Аня. Такая добрая, ласковая, брала девочку на руки, сюсюкала.

— Замуж я не вышла, своих детей у меня не было, — говорит Анна. — Почему бы не завести ребеночка? Беременность и роды переносить не надо, просто играй роль матери в свое удовольствие. К тому же Марина была такая красавица, залюбуешься!

В доме новой мамы девочка прожила около месяца, пока не простудилась. Анна тут же отвела девочку к инспектору по охране детства со словами: «Вы мне подсунули больного ребенка! Я не хочу ее». Еле-еле женщину уговорили не спешить, подумать как следует, ведь у девочки нет врожденных заболеваний, просто простудилась. Инспектор объяснила, как лечить, предложила полежать в больнице вместе с малышкой.

Но через две недели Анна устроила новую сцену: дескать, не хочу возиться с ее микробами, берите Марину назад. Столкнувшись с реальными трудностями, привередливая дама поняла, что ребенок не заменит ей мужа, о котором она так долго мечтала. Поэтому вскоре бедная Маринка снова стала сиротой. Трудно сказать, сможет ли девочка превозмочь ту боль, которую причинила ей «добрая» тетя, выбросив ее из своей жизни, словно надоевшую игрушку. И дай Бог, чтобы она когда-нибудь встретила людей, способных отогреть израненное предательством сердечко!

Татьяна Бодня.